Раз. Яркий шатер распахнулся. Два. Она заглянула внутрь. Три. Присела за розовый столик. Четыре. Выглянула наружу… Пять. Я иду искать.
Как в замедленной съёмке или во сне. Ноги ватные и не слушаются, а бежать надо. И вот я иду к шатру. Отодвинула кусок яркого материала — внутри пусто.
И я рванула к выходу из кафе. Мимо сидящей пары за столиком, мимо бармена улыбающегося, мимо еще чего-то. На улице сразу налево голову повернула, потом направо и все встало на места.
Она в двух шагах от выхода уверенно шла прямо вдаль. Не помню, во что она была одета. Я радостно заорала:
— Стой! Буду стрелять!
И уже через минуту на руках тащила ее обратно в кафе за наш стол.
Это была не игра в прятки. Я чуть не потеряла трёхлетнюю дочь. Сейчас написала, и легче стало.
Тот ужин на морском побережье буду помнить всю жизнь. Кафе и игровая площадка по центру. Туда и отправилась поиграть Алиса. Она была ровно пять секунд вне моего поля зрения из-за дурацкого икеевского шатра. И мой домашний ребенок, который не засыпает без маминой ладошки, решил один пойти погулять.
И не верь после этого в высшие силы и интуицию, которые толкнули меня метнуться на поиски Алисы.
Потом были долгие беседы:
— Алиса мы могли навсегда тебя потерять!
— Мам, я бы по камушкам вас нашла, как рыбка из мультика.
Еще одна порция лекций. И, наконец-то, обещание — никогда никуда без мамы!
Я же виню только себя. Но мысль одна звучит, где-то на заднем фоне, ведь маленькая девочка шла мимо сидящих за столиком, мимо бармена, и никто ничего не заметил.