АВТОР: ЮЛИЯ ПЕТРОВА, ПИСАТЕЛЬ, ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ «СОЛЕНОЕ ИМЯ«
ФОТОГРАФИЯ: VICKI WINSTON
Сегодня мы публикуем еще одну главу из книги «Соленое имя» и с радостью сообщаем о том, что книга поступила в продажу. Приобрести ее можно на сайте AndProse и на странице в Facebook
ГЛАВА 8
В те дни в тихий час зачастил внук воспитательницы – Руи́н. Он учился в школе и был второклассником. Все дети в группе боялись Руи́на. Он отбирал игрушки, ломал их, смеялся над детьми, придумывал обидные прозвища, но самое страшное – он бил всех без разбору. Просто потому, что ты засмеялся громче остальных или лежишь с открытыми глазами, или повернулся не на тот бок. И никто, никто в группе не мог пожаловаться на Руи́на. Потому что расправа была бы неминуема! Ну и ещё потому, что он внук воспитательницы со страшным именем – Ада.
Послеобеденный сон был нудной и ежедневной повинностью, которая превращалась в пытку, если в проеме спальни появлялся Руи́н.
— Родной, ты посмотришь за детками, пока я отлучусь?
С появлением внука менялась и воспитательница Ада: говорила ласково, почти щебетала. Грузная фигура, как гора, смягчалась, становилась лёгкой. Движения и жесты полнились теплотой и нежностью. Казалось, в ней так мало этой самой нежности и теплоты, что она бережёт её только для внука.
— Конечно, ба, – вторил бабушке Руи́н притворно сладким голосом. – Конечно, я посмотрю за ними.
На этом двери закрывались, и наступал ужас. Все лежали, не шевелясь и не дыша, боясь привлечь к себе внимание Руи́на. Иногда ему было достаточно насладиться властью, и он уходил, а иногда, как маленький диктатор, Руи́н заставлял детей выполнять команды. Например, он мог приказать всем повернуться на бок, или на живот, или на спину. И тот, кто ослушается, получал удар кулаком. И не дай бог тебе заплакать! Следующий удар, сильнее раза в два, в момент тебя успокоит.
Соле везло. Она спала в самом дальнем углу спальни, под защитой стены и окна. Руи́н редко забирался так далеко, но Сергию доставалось часто. Потому что он был кучеряха и носил глупые очки. Один раз Руи́н нацепил их на себя, чтобы рассмешить малышню, но на его широкой роже дужки растянулись. После тихого часа Сергий пробовал одеть их, но очки спадали с лица, а без них Сергий ничего не видел. Так и просидел за столом, пока родители не пришли.
Руи́н дал Сергию прозвище. Называл не иначе, как Пушкин. Соле знала, кто такой Пушкин, в садике не раз читали его сказки, но причём тут Сергий? В последнее время Руи́н стал спрашивать про какую-то Наталигончарову, не нашёл ли её Сергий? Тут мысли у Соле вообще плыли, и она переставала что-либо понимать. Сергий тоже ничего не понимал и всегда отвечал одно и то же, что нет, не нашёл, и всегда получал за это. Как-то перед обедом Соле спросила Сергия, почему бы ему не ответить хоть раз – да, да, нашёл! А если Руи́н спросит, где она, сказать, что дома лежит, потому что родители не разрешают в садик брать.
Сергий долго обдумывал план Соле, но не осмеливался реализовать. Однажды он решил, если Руи́н сегодня придёт и спросит: он не забоится и скажет прямо в лицо, где эта Наталигончарова, чёрт бы её побрал!
В тот день Руи́н снова появился в группе. Все разом замолчали, как только услышали его притворный лепет, который он использовал только для бабушки. Она опять куда-то отлучилась, и Руи́н поспешил в спальню. И, о ужас, он был не один. Они стояли в дверном проёме, и никто не мог различить их лиц.
— А-ну, малышня! На живот! Жи-во! – скомандовал Руи́н.
Кровати заскрипели, и все, кто до этого лежал на спине, вмиг перевернулись на животы.
— А теперь все на спину!
Действие повторилось.
— Видал! – хвастался Руи́н. – А ты не верил! Они дрессированные, как обезьяны в цирке.
Друг хранил молчание, просто наблюдал. Потом он отделился от двери и шагнул в спальню, медленно бредя между кроватями. Повисла гробовая тишина. Дети затаили дыхание. Никто не знал чего ожидать от друга Руи́на, а он всё шагал и шагал, пока не достиг дальнего угла, где между окном и стеной притворяясь, что спит, лежала Соле. Он сначала прошёл мимо, но потом обернулся и внимательно посмотрел на спящую.
— Это ты?! – сказал он громко, и дети впервые услышали его голос.
Соле открыла глаза. Сверху вниз на неё смотрело ненавидящее лицо с красными пятнами гнева. Это был Мальдир.
Сию же секунду к нему подлетел Руи́н, и уже оба лица недобро смотрели на Соле.
— Ты её знаешь? – спросил Руи́н.
— Да-аа, – с презрением протянул Мальдир. – Вечно путается под ногами.
Перед глазами Соле кадрами пронеслись песочница и доки.
— Ну, хочешь, ударь её! – предложил Руи́н.
Мальдир глянул на него с сомнением.
— Да не бойся ты, – успокоил Руи́н, – я много раз так делал, и ничего. Они молчат. Боятся! Игрушки отбирал — и ничего!
Мальдир снова перевёл взгляд на Соле. Та лежала, ни жива, ни мертва, с широко распахнутыми глазами, собираясь в комок в ожидании удара. Потом он снова посмотрел на Руи́на, заручился немой поддержкой, мельком глянул на дверь спальни и только занёс кулак, как с другого конца комнаты кто-то закричал:
— Отстаньте от неё!