У меня карантин наступил лет пять назад, когда я окончательно засела дома. Ни путешествий, ни денег, ни работы, а только быт, родные, философия и пьянство.
Конечно, я роптала и жаловалась, хотя, честно говоря, винить мне было некого. Как говорит великий Пятигорский, ищите автора ситуации: так, искала и нашла, но оказалось, автор – это я.
Только я не знала же тогда, что хорошо живу! Переживала зря.
Одиночество, беллетристика, красное сухое, длинные разговоры по скайпу с любимыми друзьями. Прогулки исключительно одинокие, с целью спорта или в магазин. То есть, вела себя непорочно в нынешнем понимании уголовного кодекса: ни тебе детских площадок, ни ресторанов, ни теннисных кортов. Или, не приведи Господь, групповой игры в хоккей.
Когда же ни в чем не повинный, (в отличие от меня), мир погрузился в невольный карантин, мой личный самопальный затрещал по швам и лопнул.
На Марселя Пруста и Джузеппе Верди времени не хватает, потому что я все время что-то жарю.
Каждый день теперь не тощий будничный, а обильный воскресный завтрак, причем мои, не знаю, как ваши, все время хотят или кашу или блинчики. Или пиццу. И кашу. Или блинчики. Или пельмени. И кашу.
Днем Вася и Маша ведут в скайпе бесконечные сюрреалистические диалоги. Маша в Питере, Вася в Афинах. Но это не мешает им быть родными людьми, то есть, безостановочно ругаться.
Маша строгим голосом старшей сестры спрашивает:
– Так. Почему ты на улице без маски?
Вася таращится в камеру с недоумением:
– Маша! Я – не на улице! Я дома.
– Ну когда ты был на улице, я имею в виду.
– Я не был на улице! Я только проснулся, позавтракал. (Вася объясняет обстоятельно, очень старается).
– Да имею в виду, когда ты был на улице, – звереет Маша.
– Да мне нельзя на улицу!!! – в отчаянии вопит в ответ Вася. – Как ты не понимаешь! У нас же – карантин!!
Кстати, ноутбук и скайп у меня отобрали: у Васи все время то музыка, то английский. Отвлекаться нельзя: однажды занялась своими делами, а после прочитала робкое английское сообщение мистера Филиппа: “Миссис Катерина. На прошлом уроке камера все время показывала пол. Я думаю, что все-таки лучше, если камера показывала бы не пол, а Василия. Хотя бы иногда, миссис Катерина, please!”
Поправила камеру, сели заниматься, наблюдаю издалека.
Мистер Филипп своим вежливым английским голосом просит:
– Василий, ты можешь сказать мне, какая сегодня погода?
В мое отсутствие Вася оказывается царственно лаконичен:
– Могу.
Пришлось сидеть рядом до конца урока. Как раз до того момента, как надо было готовить и подносить очередную, четвертую за день, порцию еды.
Вместо “спасибо” муж озабоченно сказал:
– Больше не буду сегодня есть! Хватит! Иначе переем и растолстею! В конце концов, я свое наверстаю завтра.
... Думала, меня хватит удар, но ситуацию спас Вася: обнял, погладил по руке и нежно прошептал:
– Мамочка, как же я тебя люблю... когда ты злишься не на меня!