«Бытовой инвалид». Наверняка вы уже и не помните, когда впервые услышали такое определение в адрес мужчин, которые не умеют делать все то, с чем прекрасно справляются их жены. Вряд ли кто-то однажды отметил галочкой в календаре: с такого-то числа вот такого-то года мы больше не терпим, как раньше, чтобы каждый в семье занимался тем, что у него получается. Отныне каждый должен уметь делать все. Жена – сверлить дырки в стене, а муж – ставить заплатку на джинсах ребенка. Жена – починить текущий унитаз. А муж – испечь пирог и гору пирожков. Жена – в гараж менять колесо. А муж – в салон, прокалывать уши дочери. С одной стороны, ничего особенного, правда? Но так ли ужасно, если в семье все остается как прежде: скучно, гендерно, как было в семьях наших мам, бабушек и прабабушек? Так ли неприемлемо, если муж работает и обеспечивает семью, а жена выбрала роль хранительницы очага? Если покупает платья дочерям женщина, а в футбол с сыновьями играет папа? Если мама — специалист по готовке, а папа – лучший в ремонтных делах? И если обоих в паре устраивает стандартное, как бы сказали сейчас, примитивное и устаревшее, разделение обязанностей в семье, почему со стороны в адрес этих двоих летит столько критики?
Ох уж эта недальновидная женщина! Да как она смеет сама каждый вечер готовить ужин на всю огромную семью? Как ей не придет в голову дождаться с работы мужа? Подумаешь, встал в 6 утра, а вернулся в 21:00? Главное – вернулся. «Скорее мой руки, любимый, переодевайся и иди чистить картошку!»
Ох уж этот беспомощный муж, который пошел на рынок за сливами для повидла и растерялся, какие брать: помягче, потемнее, помельче? И звонит жене, уточняет, простофиля из простофиль!
Ох уж эти двои, среди которых только она в курсе, есть ли в доме приправа карри и яблочный уксус, и только он знает, запасные дюбеля в ящике с инструментами остались или надо бежать в магазин.
«Бытовым инвалидом» называют сегодня чуть ли не каждого мужчину, который устал, не понял, не смог, попросил совета, обратился за помощью, в конце концов, абсолютно честно не понимает, как на глаз определить: хлопковые колготки или нет? Натуральная шерсть или акрил? Мягкая часть ягненка или жесткая? Красивая скатерть или безвкусица? Понравятся жене духи или она хочет те, которые более терпкие и с перчинкой? Ну правда, что такого, когда мужчина уточняет, переспрашивает, советуется, ждет подсказок в том, в чем он не получал образования и если не указывал в резюме «прекрасно готовлю борщ», «на глаз определяю жирность сливок», «давно изучил, в каких конфетах нет пальмового масла». Если у него есть сильные стороны, то слабые не только могут быть – должны быть. «Бытовой инвалид» — это лентяй, перекладывающий все на других, манипулятор и «отлыниватель». Но точно не тот, который хочет сделать правильно, кто просто… учитывает ваше мнение, уважает ваше знание, признает – в этом вопросе вы сильнее и уверенее, нет смысла вставать на грабли там, где вы проложили безопасный путь.
Хотя… однажды я тоже захотела, чтобы мой муж вышел из зоны комфорта. Его зона комфорта – это носить тяжелое, чинить, водить детей на спорт, выгуливать собаку, устанавливать всякие компьютерные программы.
— Хочу, — объявляю с утра пораньше, — платье новое. К нашей годовщине.
Сделав мечтательный взгляд, добавляю:
— И чтобы ты сам его выбрал. Такое, в каком я тебе буду очень нравиться. И я его надену. И пойдем в ресторан отмечать.
За пятнадцать лет совместной жизни я впервые, кажется, додумалась до такой чуши, но шальная императрица, которая все эти годы спала где-то внутри меня, проснулась, набросала вокруг пыльцы-романтики и уселась на диван: гладить кота и ждать обновку. А что сложного? Я всегда сама покупаю мужу и рубашки, и трусы. Ни разу не ошиблась с размером.
В ожидании я залезла в интернет, чтобы выбрать ресторан для нашего семейного праздника. Японский? Французский? Индийский? Я еще не знала, что никакой! Но поняла это сразу, как курьер из интернет-бутика принес мне бумажный пакет с платьем внутри. Это было самое странное платье в моей жизни. Не нравился цвет. Слишком короткое. Искусственная ткань ударяла током каждого, кто до платья дотрагивался. Но главное, оно было мне очень-очень велико.
— На картинке мне показалось, что оно тебе как раз, — муж открыл на экране изображение размером со спичечный коробок. Платье там и правда было гораздо меньше. Но и я для него должна была бы быть… размером с муравья? Стрекозой? Новорожденной ящерицей? Ну, короче, во мне должно было быть 5 сантиметров роста. А не сто семьдесят пять, как есть на самом деле…
— И потом, — я складывала платье обратно в пакет, чтобы вернуть его в магазин. – Оно ужасно мнется. Его никогда нормально не получится разгладить…
— Тогда не надо было выдумывать и просить платье. И я подарил бы тебе, как планировал, утюг с парогенератором. Кстати, классная модель. Он и с проводом работает. И без. И куча насадок. Можно даже внутри штанины гладить. Не снимая штаны с вешалки, — муж рассказывал про утюг так интересно, познавательно, увлекательно, как я бы никогда не сумела. Хотя… примерно также я расхваливала бы новое платье. Если бы купила его. Сама. Пока муж изучает новый утюг. Тот самый утюг, прочитав про который многие скажут: «Нашел служанку! Гладить теперь этой дамочке до старости! Сама виновата! Его бы этим утюгом и огреть хорошенько!»… Только знайте. Я ему на день рождения купила перфоратор. Не баскетбольный мяч. Не новые джойстики. Не пивные бокалы. Перфоратор. И он ответил:
— Как ты угадала? Мне так он нужен! Теперь-то полки не будут болтаться на соплях!